democracy
К вопросу об исторической преемственности организационно-институционального механизма народного контроля в СССР современной системой общественного контроля: политико-правовой аспект |
Введение. В настоящее время возрастает научный интерес к советскому историческому опыту конструирования политических институтов и организации публично-правового управления. В данном контексте возникает насущная потребность в сопоставлении и выявлении родовых качеств народного контроля в СССР и общественного контроля в Российской Федерации, уяснении общих и специфических закономерностей их развития, проведении сравнительного анализа идейно-концептуальных, нормативно-правовых и организационно-институциональных характеристик рассматриваемых явлений. Теоретический анализ. Народный контроль в СССР и общественный контроль в Российской Федерации имеют очень много схожего, особенно в контексте оценки их социальной природы и сущности. Теоретически оба явления характеризуют содержание демократических основ конституционного строя и рассматриваются как важнейшая гарантия и условие осуществления народовластия в политической системе определенного типа. Авторами выделяются и некоторые содержательные стороны, характеризующие аутентичность обоих типов контроля, которые в большей степени проявились в их сущностном определении и целевом предназначении. Общественный контроль является неотъемлемым признаком и одновременно функцией гражданского общества – сферы самоорганизации и деятельности свободных граждан и их ассоциаций. Теоретико-методологическая конфигурация народного контроля базировалась на рассмотрении его в качестве вспомогательной для государства контрольной функции не общества, а именно народа как политической общности всех граждан СССР. Эмпирический анализ. Выявлено, что народный контроль в СССР и общественный контроль в Российской Федерации характеризует высокая степень юридической регламентации. Выделяются основные отличия обоих видов контроля организационно-институционального характера, состоящие в особенностях субъектно-объектного состава, формах и результатах деятельности. Результаты. Ретроспективное исследование генезиса общественного контроля и практического воплощения концептуальной парадигмы на современном этапе развития Российской Федерации позволяет определить его как результат институциональной исторической преемственности форм народовластия, сложившихся в советский период функционирования национальной политической системы. |
Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия «Экономика. Управление. Право», 2022, Т. 22, вып. 4 |
ОСОБЕННОСТИ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО КОНТРОЛЯ В СОВЕТСКОЙ СИСТЕМЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ |
Статья посвящена историческому анализу особенностей конституционно-правовой регламентации общественного контроля в советской системе государственного управления. Цель. Основная цель работы состоит в исследовании специфики общественного контроля как конституционно-правового института советской правовой системы. Результаты. Автором проведен анализ нормативно-правовой базы, заложившей основы организации системы общественного контроля за деятельностью органов государственной власти в советской России. В работе показано, что общественный контроль являлся лишь инструментом, который советская власть умело использовала в идеологическом и организационном направлениях, обращая его против неугодных новому режиму социальных субъектов, формируя на основе так называемого принципа демократического централизма закрытую тоталитарную систему принятия государственных решений. Выводы. Автор приходит к выводу, что особенность формирования органов народного контроля СССР, их функционирование и подотчетность предопределили тот факт, что механизм общественного контроля был нивелирован контролем государственным. При внешнем демократическом эффекте социалистической системы народного контроля трудящимся отводилась роль не управляющих, а управляемых. Формальность самой идеи советского народовластия детерминировала практическую сущность органов народного контроля как одного из направлений деятельности органов законодательной власти. |
Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия Экономика. Управление. Право. 2013. Т. 13, вып. 4(2) |
Правовая определенность личности и демократия: что позволено «конституционному законодателю» |
Введение. В статье анализируется правовая определенность личности как стабильность содержания фундаментальных прав и свобод в контексте демократических процессов реформирования действующего законодательства и Конституции Российской Федерации. Теоретический анализ. В статье отмечается, что необходимость стабильности основных прав и свобод человека находится в определенном противоречии с их динамическим, эволюционным характером. Cтавится вопрос о возможных и необходимых пределах мажоритарной демократической воли большинства в отношении трансформации правовой системы в целом и конституционных прав и свобод в частности. Рассматриваются некоторые «точки напряженности» между демократией и верховенством права. Результаты. На основе изложенного в статье делается вывод, что участие в процессах демократического преобразования правовой системы может рассматриваться как право на демократию и в таком понимании нуждается в поиске баланса с иными фундаментальными правами и свободами. Именно на основе подобного баланса должна обеспечиваться правовая определенность личности, объединяющая в себе, с одной стороны, стабильность содержательных характеристик основных прав и свобод, а с другой – расширение правовых притязаний, эволюцию прав человека. |
Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия «Экономика. Управление. Право», 2020, Т. 20, вып. 4 |
Правовые проблемы взаимодействия государства и политических партий в современной России |
Введение. В статье обосновано суждение о недостаточной урегулированности вопроса взаимодействия государства и политических партий: в законе детально не закреплены ни принципы, ни формы, ни порядок, ни сферы взаимодействия политических партий с государством. Отсутствует механизм учета и внедрения рекомендаций и предложений политических партий в государственно-управленческую сферу, что делает невозможным реальное влияние политических партий на государственную политику. Между тем законодательство о политических партиях содержит требования, предъявляемые к созданию, деятельности партий, а также прописана система государственных гарантий в информационной, финансовой и иных сферах. Цель. Цель работы состоит в обосновании идеи о том, что о паритетных началах во взаимодействии государства и политических партий говорить не приходится, скорее – об одностороннем воздействии государства на партии. Теоретический анализ. Законодательная регламентация взаимодействия партий и государства закреплена лишь в ст. 10 ФЗ РФ «О политических партиях» в форме запрета взаимного влияния на деятельность друг друга, что явно не достаточно для эффективного сотрудничества. А именно оно должно быть условием полноценного развития политической и государственно-правовой систем. Отсутствие четко прописанных принципов, форм и методов взаимодействия государства и политических партий привело, во-первых, к воздействию государства на политические партии, прежде всего, через систему финансово-информационных ресурсов, предоставляемых партиям, участвующим в выборах, а во-вторых, к выборочному контролю за деятельностью политических партий, что приводит к неравенству фактического положения последних. Выводы. Анализ российского законодательства показал, что многоаспектная цель создания и деятельности политических партий в России не может быть реализована, поскольку во взаимодействиях с государством политические партии находятся в подчиненном положении, поскольку действенных гарантий и механизмов влияния на государственно-правовую жизнь не имеют. |
Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия Экономика. Управление. Право. 2018. Т. 18, вып. 4 |
К ВОПРОСУ О КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОМ СТАТУСЕ НАРОДА |
Введение. Стабильное развитие России как многонационального демократического государства требует не только рассмотрения особенностей народа как историко-культурной общности людей, проживающей на одной территории, но и определения его конституционно-правового статуса как субъекта властеотношений. Цель. Основной целью работы является обоснование правосубъектности народа как обладателя установленных законом мер поведения и участника урегулированных нормами права общественных отношений. Результаты. Рассмотрено содержание и объем исключительной конституционной правосубъектности народа как особого коллективного субъекта. Наличие свойств право- и дееспособности позволяет народу быть не просто субъектом права, но и участником конституционных правоотношений. В этой связи рассмотрены формы реализации конституционной правосубъектности народа в рамках конкретных правоотношений, а также опосредовано, через различные социально-политические институты. Выводы. Авторы приходят к выводу о необходимости конкретизации конституционно-правового статуса народа. |
Номер журнала 497 |